Под угрозой (в сокращении) - Страница 5

— Нет, — сказал Армстронг. — Вероятно, какой-то незаконный мигрант, который хочет взять напрокат автомобиль. Нельзя же каждый раз кричать: «Террорист!»

— Шестерка считает, что ИТС мог запустить «невидимку».

— Откуда?

— Из одного из лагерей на северо-западе Пакистана.

— Точно?

— Нет. Только наводка. — Она сохранила сообщение.

Дверь распахнулась, и в офис ввалился суровый молодой человек в футболке с надписью «Арийское Сопротивление».

— Привет, Барни! — сказал Дэйв. — Как там мир крайне правых? Судя по стрижке, тебе предстоит поход на общественное мероприятие?

— Да. Лекция о европейских языческих традициях, а точнее, о поклонении Гитлеру нового века.

— Превосходно!

Барни ухмыльнулся:

— Хотите, покажу кое-что?

— Ты что, эксгибиционист? Быстрее давай — у меня здесь работы целый вагон.

Барни залез под стол и вытащил мягкую резиновую маску и кусок красного фетра.

— Это для рождественской вечеринки. Я нашел место, где их делают. Заказал пятьдесят штук.

Лиз, не веря своим глазам, смотрела на маску.

— Потрясающе! Так похоже, — сказала она.

— Знаю, только не говорите никому. Я хочу, чтобы это было для Уэдерби сюрпризом. Никто в этом отделе не может хранить тайну и пяти минут, поэтому я не буду раздавать их до самого праздника.

Лиз громко рассмеялась, и тяжелая судьба Сохэйла Дина временно уступила место мысли о том, как начальник их отдела окажется лицом к лицу с пятьюдесятью улыбающимися Дэвидами Шейлерами в колпаках Санта-Клауса.

Лиз вернулась в свою подвальную квартирку в Кентиш-Тауне. Зрелище было печальное. Не то чтобы там было грязно — скорее запущенно; большинство вещей так и лежали там, где она оставила их в субботу. Пульт дистанционного управления на ковре. Газеты разбросаны. На автоответчике мигает красный огонек.

В течение следующего получаса она занималась уборкой. Когда был наведен относительный порядок и она смогла передохнуть, она вынула из морозильника упаковку готовой лазаньи — там их была целая стопка, — засунула ее в духовку и сделала себе большую порцию водки с тоником.

На автоответчике было только одно сообщение. Оно было от Марка. Он звонил в 12.46 из «Нобу» на Парк-лейн, где ждал одну американскую актрису, чтобы угостить ее ланчем за казенный счет. Актриса, однако, опаздывала, и мысли Марка переключились на квартиру по адресу Инкерман-роуд NW5 и на то, что неплохо было бы провести ночь с владелицей квартиры. Может быть, после перекуса в «Игл» на Фаррингтон-роуд.

Лиз удалила сообщение. Идея встретиться в «Игле», любимом месте журналистов из «Гардиан», была безумна. Успел ли он рассказать о ней коллегам из газеты? Было ясно, что игра вышла за пределы приемлемого риска. Он играл с нею, дюйм за дюймом приближая ее к самоуничтожению.

Сделав большой глоток, Лиз позвонила ему на мобильный. Она сделает это прямо сейчас — покончит с ним раз и навсегда. Будет чертовски больно, но она хотела сама распоряжаться своей жизнью.

Она попала на голосовую почту, что, вероятно, означало, что он был дома с Шоной. Где ему и место, подумала она раздраженно.

Проснувшись, Энн Лейкби увидела, что ее муж Перри стоит перед открытым окном спальни. Окно выходило в сад, сразу за которым было море. День был ясным, воздух был свеж благодаря легкому соленому бризу, и в своем длинном китайском халате ее муж выглядел почти как священник. Его волосы были влажны и прилизаны до тусклого блеска парными расческами, инкрустированными слоновой костью, которые хранились в гардеробе. Он даже, кажется, побрился.

Старый негодник здорово начистил перышки, подумала она. Не в его духе предпринимать так много усилий в самом начале дня. Скосив глаза на будильник, она увидела, что всего семь утра.

Когда Перри закрыл окно, Энн прикрыла глаза, притворившись, что спит. Дверь закрылась, и пять минут спустя ее муж появился вновь с двумя кофейными чашками и блюдцами на подносе. Это ее по-настоящему встревожило. По своему опыту она знала, что чем заботливее муж, тем больше у него проблем.

Под позвякивание посуды Энн сымитировала пробуждение.

— Какой а-а-а… приятный сюрприз. — Она сонно поморгала и потянулась за стаканом воды, стоявшим на ночном столике. — Чему я обязана…

— Я ожидал ужасного похмелья после вчерашнего, — сказал Перри, — но милостивый Господь остановил занесенную руку. Более того, сияет солнце. Этот день создан для благодарности.

Энн уселась, откинувшись на подушки, не вполне веря в эту внимательную, приносящую кофе ипостась супруга. Он определенно что-то затевал.

— Они и правда какие-то кровожадные, — сказал Перри, имея в виду вчерашних гостей.

— Кто? Дорги и Диана? — Энн наградила прозвищем Дорги сэра Ральфа Мандэя, чья физиономия напоминала ей морду одной из королевских собак — помеси таксы с корги. Поскольку Лейкби и Мандэй владели двумя крупнейшими поместьями в Марш-Крик, они считали себя «соседями», хотя их дома находились в доброй полумиле один от другого.

— Кто же еще? Весь этот ужасный разговор о стрельбе. Взведенные курки… полный чок в пятидесяти ярдах… звучит так, как будто он вызубрил все это из книги. А она еще хуже, с нею…

— Где он стреляет?

— В каком-то заведении для поп-звезд около Хоутона. Дорги говорил мне, что один из участников сделал деньги на порно в Интернете.

— Ну а ты-то стреляешь вместе с торговцем оружием, — сказала Энн мягко.

— Верно, но в наши дни это стало очень высоконравственным делом. Теперь товар африканским диктаторам не продают прямо с борта грузовика.